Независимая радиостанция в нейтральных водах.
Кажется, за время своего пребывания-с-собой-наедине я сильно разбаловалась. Одиночество вообще развращает. Ты привыкаешь только к хорошему отношению, к полному согласию, к отсутствию острых углов, к собственной искренности. Но надо будет возвращаться обратно в город, где есть уйма вроде бы друзей, которые иногда так остры на язык, что сами того не осознают. Осознавая - гордятся ("О, я так остер на язык, вау! Осторожнее, могу обидеть кого ненароком, хахаха"), тогда как логичнее было-бы стыдиться.
Есть куча людей, которых я хотела бы сделать ближе и позволить им куда как больше. Люди эти не догадываются, видимо, что я буду рада им даже в три часа ночи, даже в самую без-них-самодостаточную из всех ночей. Либо этим людям плевать на такую мою щедрость - они, чаще всего, все равно где-то на периферии.
Есть еще большая часть людей, которыми я дорожу и которым (вряд ли они анализировали это, но я подсказываю) ни разу не сказала ничего неприятного. Вежлив не тот, кто блюдет этикет, но тот, кто не замечает невежливости другого. Почему это почти всегда не взаимно?
Можно было-бы сказать себе - Эль, прекрати щадить чувства других. Смейся, когда они тебе смешны, критикуй направо и налево, ведь ты чуешь лажу за версту. Говори, что не веришь, когда тебе привирают.
Только мне противно это. Потому что тогда люди будут со мной так же, как мне иногда с ними приходится: все меньше разговаривать, все реже как-то проявлять себя, быть тише и незаметнее, и появляться только тогда, когда настойчиво зовут. Не хочу. Пусть лучше будут такими же, как сейчас, и еще буйнее. И так и быть - пусть острят не в меру, не щадят ничьих чувств, ментально всех распихивают локтями, но будут такими же вот.
К чему я это все?
Ворох слов, который можно перечитать, вернувшись, и попробовать оставаться такой, какой я оказалась в Шанхае.
Есть куча людей, которых я хотела бы сделать ближе и позволить им куда как больше. Люди эти не догадываются, видимо, что я буду рада им даже в три часа ночи, даже в самую без-них-самодостаточную из всех ночей. Либо этим людям плевать на такую мою щедрость - они, чаще всего, все равно где-то на периферии.
Есть еще большая часть людей, которыми я дорожу и которым (вряд ли они анализировали это, но я подсказываю) ни разу не сказала ничего неприятного. Вежлив не тот, кто блюдет этикет, но тот, кто не замечает невежливости другого. Почему это почти всегда не взаимно?
Можно было-бы сказать себе - Эль, прекрати щадить чувства других. Смейся, когда они тебе смешны, критикуй направо и налево, ведь ты чуешь лажу за версту. Говори, что не веришь, когда тебе привирают.
Только мне противно это. Потому что тогда люди будут со мной так же, как мне иногда с ними приходится: все меньше разговаривать, все реже как-то проявлять себя, быть тише и незаметнее, и появляться только тогда, когда настойчиво зовут. Не хочу. Пусть лучше будут такими же, как сейчас, и еще буйнее. И так и быть - пусть острят не в меру, не щадят ничьих чувств, ментально всех распихивают локтями, но будут такими же вот.
К чему я это все?
Ворох слов, который можно перечитать, вернувшись, и попробовать оставаться такой, какой я оказалась в Шанхае.
Видимо, ты отлично это маскируешь. )
Поцелуй его за меня
А может не надо?... )
Как-то не доходит до людей, что ни один вменяемый человек в твердом уме, трезвой памяти и адеквате не будет специально говорить кому-то гадости, лишь бы только задеть.
Или будет? Нет, я отказываюсь в это верить =)
Вообще такое бывает. Но ты не волнуйся. )