Слушаю "Иди, я буду" МТ.
Господи, сколько воспоминаний о Мари и ночном зимнем Харбине, шапках-чулках, запрещенном шоколаде, белых мигающих лампах дневного света в коридорах, психических болезнях, страшных сумерках, ужастиках о мертвых девочках.
О том, как она клеила ресницы, красила губы, отпечатывала их на моей щеке. О тридцатом этаже гостиницы, пустом звездном холле, где мы валялись на каменном полу, слушали пульс, пили кофе, смотрели на падающий снег в темноте, вели себя, как идиоты. Новый год тогда удался.
Никогда такого не повторю; но как круто было.